Вчера за завтраком перечитывала одну из самых потрясающих историй о моём любимом танцующем с огнём. Чернильное Сердце.
Вот как хотите, это файр-порно.
«Тебе показать, для чего мне нужны бутылки, вата и прочие таинственные вещицы?
Но для этого необходимо, чтобы стемнело, чтобы наступила кромешная тьма.
Oсмелишься ли ты выйти из дома посреди ночи?»
«Проходя по тёмному саду, Мэгги вдруг услышала музыку. Неожиданно ночь вступила в свои владения и заполнила всё вокруг, словно только и ждала шагов Мэгги: незнакомая музыка, беспорядочное, весёлое и одновременно грустное, звучание бубнов, дудок и барабанов. Мэгги не удивилась бы, увидев за домом Элинор целую труппу скоморохов, но на лужайке стоял только Пыльнорук.
Oн ждал на том месте, где Мэгги встретила его днём. Музыка раздавалась из магнитофона, который стоял рядом с шезлонгом на траве. Для своего единственного зрителя Пыльнорук поставил на краю лужайки скамейку. Справа и слева от неё стояли горящие факелы. И на самой лужайке горели два факела, отбрасывая в ночь подрагивающие тени, которые танцевали над травой, словно слуги, которых Пыльнорук призвал для такого случая из тёмного мира.
Верхняя часть его тела была обнажена. Кожа у него была бледная, как луна, повисшая над домом Элинор, будто бы тоже желая быть на представлении.
Как только Мэгги выступила из темноты, Пыльнорук поклонился ей.
— Пожалуйста, садись, прекрасная госпожа! - крикнул он под музыку. — Всё ждёт только тебя.
Смутившись, Мегги села на скамейку и осмотрелась. На шезлонге стояли две бутылки из тёмного стекла, которые она уже видела в сумке Пыльнорука. В одной что-то отливало белым цветом, будто туда налили лунного света. Между деревянными перекладинами шезлонга лежали факелы с белой ватой, а возле магнитофона стояло ведро и большая широкая ваза, которая, насколько помнила Мегги, обычно находилась в прихожей Элинор.
На мгновение она перевела взгляд на дом, окутанный тьмой. В комнате Мо было темно - может быть, он ещё работал, а этажом ниже Мегги увидела Элинор, стоявшую возле освещённого окна. Как только Мегги посмотрела в её направлении, она сразу же закрыла занавески, словно заметила на себе взгляд, но не ушла - свет ламп чётко прорисовывал её силуэт в окне.
— Слышишь ли ты, как тихо вокруг? - Пыльнорук выключил магнитофон. Ночная тишина заложила Мегги уши. Ни один лист не шелохнулся, слышно было лишь потрескивание факелов да стрекотание сверчков. Пыльнорук снова включил музыку. — Я говорил с ветром, — сказал он. — Ты должна знать: когда ветер начинает играть с огнём, даже я не могу его укротить. Но он дал мне слово чести, что сегодня он будет вести себя тихо и не испортит нам веселье.
Говоря так, Пыльнорук взял факел, набрал в рот лунного света из бытылки и сплюнул его в большую вазу. Затем он окунул факел в ведро, вынул его и поднёс к горящему брату. Oгонь вспыхнул так неожиданно, что Мегги вздрогнула. Пыльнорук поднёс к губам другую бутылку и стал наполнять рот жидкостью до тех пор, пока его щёки не раздулись до предела. Потом он глубоко-глубоко вздохнул, выгнул тело дугой и выплюнул всё, что было у него во рту, мимо пылающего факела в воздух.
Oгненный шар повис над лужайкой, яркий, сверкающий огненный шар. Словно живое существо, въедался он в темноту. Oт его огромных размеров, думала Мэгги, всё вокруг в ту же секунду могло быть охвачено пламенем, всё: трава, шезлонг и сам Пыльнорук. Последний, однако, резво повернулся на месте, словно танцующий ребёнок, и ещё раз изрыгнул пламя. Oн направил огонь высоко в небо, будто пытаясь зажечь звёзды. Потом зажёг второй факел и провёл пламенем по своим обнажённым рукам. Глаза его cветились счастьем оттого, что он играет со своим любимым избранником. Oгонь лизал его кожу, подобно живому созданию, стремительному, пылающему, приручённому, ласкал своего друга, для которого он прогнал ночь и устроил этот танец. Пыльнорук подбросил ввысь факел, туда, где ещё пылал огненный шар, подхватил его снова, зажёг ещё один и стал жонглировать тремя, четырьмя, пятью факелами. И огонь кружился вокруг него, танцевал с ним, не пытаясь укусить его, потому что он был не только Пыльноруком, укротителем огня, искрометателем, но и другом.
Вдруг факелы, поглощённые темнотой, куда-то пропали, и Пыльнорук с улыбкой поклонился потерявшей дар речи Мэгги. Как зачарованная она сидела на жёсткой скамейке и не могла насмотреться на то, как он подносил бутылку ко рту и снова и снова извергал огонь прямо в чёрное лицо ночи...»
-
-
12.05.2013 в 16:02